30 лет храму «Новая Навадвипа». Часть 6: От рассвета до заката
В 1991 году, когда преданные купили участок, на нем располагался маленький старый домик. Как мы уже писали ранее, сперва строиться не планировали – думали просто облагородить его и проводить в нем богослужения. Наверное, если бы домик оказался немного крепче, сейчас нашего храма в том виде, в котором мы привыкли его видеть, попросту не было бы. Но домик оказался хлипким, что сделало стройку неотвратимой, и он из «кандидата в храмы» превратился в базу для строителей.
О том, кем были строители храма, читайте в четвертой части цикла — «Команда мечты»
Вспоминает Шанта прабху:
«Весной 1992 года начались экскаваторные работы. Территория была маленькая, всего шесть метров от храма до забора соседей, и экскаватор толком не мог развернуться, ведь нужно было еще куда-то землю бросать. Некоторые участки приходилось рыть вручную. Во время дождя откосы котлована постоянно обсыпались, ползли вниз.
Вообще, сложно было найти экскаваторщика, который бы согласился копать в таких условиях. Реально было очень глубоко, плюс надо было копать возле себя и они все боялись упасть в котлован. А такие случаи уже были: экскаваторы падали уже. В конце концов попался такой экскаваторщик, ну вообще, эквилибрист. Он прям там одной ногой копается, задняя часть уже поднимается, и ему говорят: “Хватит, хватит, сейчас упадешь!”, а он: “Та не, нормально!” Он прям под себя копал, мы его вовремя остановили потому что он начал уже сползать. И вот, когда он копал очень близко к домику, часть стены просто ушла вниз, в котлован. Все выбежали на улицу, думали − конец домику, сейчас крыша обвалится. Потом постояли часа два, посмотрели, походили − вроде не падает. Взяли бревно, подперли домик как могли, вместо стены полиэтилен повесили − так и зимовали. Зато выходили на стройку, как на сцену. Потом, по весне, вырезали в пленочке форточку. Она от ветра болталась, мы ее скотчем приклеивали. Так вот и жили.
В одной двадцатиметровой комнате ютилось до шестнадцати преданных. Чтобы лечь спать, приходилось стоя в спальнике застегиваться и падать боком. Горячей воды не было, как и центрального отопления. Мы грели воду газовой колонкой, но душ был только один, поэтому, чтобы совершить омовение, нужно было становиться в очередь. Кто не хотел ждать, наливал воду в ведро или таз и шел обливаться на улицу, не смотря на погоду и время года.
Первую зиму с нами жил Е. С. Нитай Чайтанья Госвами (тогда еще Ягья Прия прабху). Он все время нас ругал: “Как вы можете мыться холодной водой?” А потом ничего, и сам мылся с нами, деваться-то было некуда. Позже нас прозвали “Куреневские санньяси”, в таких суровых условиях нам приходилось жить и работать».
Вспоминает Агастья Муни прабху:
«Чтобы помыться, преданные занимали очередь еще лежа в своих спальниках. На каждого выделялось три минуты. Кто-то обычно стоял с секундомером и следил за этим. Часто намыливались до того, как зайти в душевую ー так экономили время».
Вспоминает Нитьянанда Чаран прабху:
«Сходить в туалет, омыться – все это было сложно. Всегда толкучка, очередь. Я этого не люблю, поэтому решил для себя этот вопрос просто – вставал на два часа раньше, в два часа ночи, пока все еще спали, и все успевал. До мангала-арати я вычитывал свои круги.
Мне нужно было делать много опалубки, чтобы, когда завозили бетон, все другие могли работать, поэтому мне даже было позволено не посещать лекции по “Шримад Бхагаватам”. Я утром джапу вычитал, сходил на мангала-арати и сразу шел работать, готовить кшетру, чтобы преданные уже после завтрака могли работать. Я был единственный, кому было позволено пропускать лекции, хотя мне, конечно, было интересно послушать. Однако я понимал, что это сейчас важнее, поэтому я просто выполнял то, что требуется. В основном я работал один. Так проходил целый день. Вечером же, после вечерней программы, молочка попили, улеглись и Мандали Бхадра прабху, наш прораб, читал нам “Бхагавад-гиту”. Вот такое было расписание».
Историю Нитьянанды Чарана прабху читайте в четвертой части цикла «Команда мечты»
Первым строением, которые преданные возвели, был… туалет. Это был домик, разделенный пополам: в одной части был туалет, а в другой – душевая, потому что душевая в домике не могла вместить всех желающих.
Под осень всю территорию стало сильно размывать дождями. Из-за тяжелых машин, которые ездили туда-сюда, образовалось настоящее болото. Преданным приходилось прокладывать доски, чтобы как-то передвигаться. То и дело кто-то проваливался в это болото.
Вспоминает матаджи Мандакини:
«На фундамент ушло 110 кубов бетона, это десять миксеров. Размер фундамента 20 на 18 метров, толщина 55 см, двойная арматурная сетка – все четко по расчетам. Когда заливали фундамент на улице было минус пятнадцать градусов мороза. Добавляли в бетон противоморозные добавки и заливали. Потом над фундаментом сделали шалаш, поставили туда много обогревателей и грели его. Никто не смотрел на погоду».
Вспоминает Агастья Муни прабху:
«Вставали в четыре. В девять уже все на стройке и так до самого вечера. Все в сознании Кришны, все в экстазе, все чувствовали, что Кришна отвечает взаимностью. Раньше времени никто не уходил – помогали тем, кто не закончил. Все было очень дружно.
Преданное служение, когда нет корыстных мотивов, очень сближает, делает людей родными.
Помню, когда мы заливали пол в алтарной, нужно было выработать очень много бетона. Сорокасантиметровый слой бетона на огромной площади заливали два дня. В первый день с нами работал нанятый крановщик, который поднимал бетон на высоту, но на второй день он просто не пришел – подвернулась какая-то выгодная халтурка. А нам завезли бетон, который матаджи Мандакини где-то там с трудом выбила. Ждать нельзя, застывает! И вот мы целый день по цепочке в ведрах передавали этот бетон. Ачьюта Прия прабху тогда как раз приехал, как всегда в белоснежном дхоти, и целый день этот бетон таскал. Не весь тогда мы его успели залить, нужно сказать. Небольшая горка осталась – застыла».
Вспоминает Нитьянанда Чаран прабху:
«Это было такое удивительное время, такое настроение! Сейчас вы такого не найдете. Однозначно. Это было такое настроение! Все этим жили, это было настолько естественно!
Что касается отношений между преданными, мы должны понимать, что это лилы. Это не отношения между простыми людьми. Их не нужно оценивать ー вот этот прав, этот виноват. Сегодня ругаются ─ завтра обнимаются. Это лилы, недоступные нашему пониманию».
Вспоминает Шанта прабху:
«Энтузиазм просто бил через край! Когда в храме сделали первую алтарную (Прим. ред.: сейчас это помещение прасадной), преданные там постоянно пели. В 1994-м году даже в будни там были такие киртаны, как сейчас на воскресной программе. Утренние программы шли по два-три часа. Е. С. Индрадьюмна Свами Махарадж тогда говорил: “Во всем мире нет таких киртанов, как в этом храме. Здесь самые лучшие киртаны. Я приезжаю сюда, чтобы с удовольствием воспевать и плясать”».
Вспоминает Оджасви прабху:
«Жили мы очень аскетично, но в полном экстазе. Утренняя служба, джапа, лекция, потом целый день работали, многие ー в наушниках. Лекции духовных учителей слушали нон-стоп. Была даже такая шутка: “Выведен новый вид человека ー человек в наушниках”. Это было самое прекрасное время!»
Смотрите уникальные кадры строительства храма «Новая Навадвипа», 1996 год
Вспоминает Шанта прабху:
«Честно говоря, тогда был такой энтузиазм, что мы не замечали никаких проблем. У нас не было такого понятия как какие-то сложности, трудности. По крайней мере в моих глазах этого не было.
Помню, где-то в конце 94-го – в начале 95-го года приехал Рохини Сута прабху и сказал: “Вы почему выкидываете прасад?” А тут прасада было ー море. Продукты стоили дешево и пиры были такие, что раздавали соседям гулабджамуны, всевозможные ладду, то есть раздавали все. А если пироги, так пироги уже были конкретные. В 94-ом году сделали громадного Хираньякашипу на Нарасимха-чатурдаши. Реально торт – громадный Хираньякашипу. Его там все кромсали, не знали куда девать. Преданные так его наелись! Еще и домой килограммами в торбах носили».
Вспоминает Нитьянанда Чаран прабху:
«Прасад нам привозили с Дмитриевской. Мы не были привязаны: Кришна дал – хорошо, Кришна не дал – ну ладно. Не стучали ложками.
Мы были как бы в таком потоке, все происходило естественно, спонтанно. Тут работа, тут – вьяса-пуджа, там – санкиртана: жизнь кипела! Не было такого времени, чтобы ты в прострации зависал и не знал, чем себя занять. Все динамично, никаких тебе гаджетов. Сейчас, конечно, со всеми этими технологиями, гаджетами, преданные находятся в большой опасности, просто ходят по лезвию бритвы.
Я помню, мы уже четыре года как на стройке работали, когда Ачьюта Прия прабху сказал: “Есть фильм, “Нимай из Надии”, черно-белый, можем пойти ко мне на квартиру, посмотреть.” Это было такое событие для нас! Мы четыре года телевизора не видели! Тогда никто об этом не думал: о кино, о телевизоре.
Все были погружены в стройку. Я думаю, я не один был такой, кто пришел и хотел быть полезным: все хотели как можно больше сделать для Кришны, потому что мы понимали, чтó такое строительство храма, что это очень важно, что Кришна будет очень доволен, что Он благословляет всех. Мы знали, что это наш шанс. И мы пытались им воспользоваться.
После того, как я присоединился к стройке, я больше ни разу не работал на кармической работе. И ничего: три раза в Индию ездил, каждый год – на польский тур. Кришна дает! Главное – хотеть быть полезным, а иначе – смысла нет. Да и никто заниматься не будет, если цели какие-то другие».
Смотрите уникальное видео с Дня явления Е. М. Ачьюты Прии прабху 27.01.1999 г.
Вспоминает Шанта прабху:
«В это время как раз происходил развал Союза, времена были тяжелые. Но мы были так заняты строительством, что вообще не знали, что творится. Нам было неинтересно. Хотелось просто послужить Кришне и быстрее возвести храм.
Кроме строительства мы занимались также распространением книг, выходили на санкиртану по воскресеньям. В то время книги просто разлетались!
Утренние программы были у нас всегда. В домике, в большой комнате были такие стеллажи, как в СИЗО, где штабелями ложилось человек двадцать. Там же проводили программы. Все эти стеллажи, нары, были чистыми – все спальные вещи мы убирали, складывали в закуток и шторкой завешивали. Иногда там за шторкой кто-то на утренней джапе спал. Тогда у нас были только изображения – Нрисимхадэв, Туласи Деви и Гаура-Нитай. Эти изображения сейчас на алтаре стоят.
Каждый день мангала-арати, лекция по “Шримад Бхагаватам”, приветствие Божеств. А воскресные программы только на Дмитриевской были. Здесь воскресные программы начались, наверное, только в 95-ом году, когда поставили первых Гаура-Нитай в прасадной. Потом они уже переехали наверх, в большую алтарную, которая есть сейчас».
Вспоминает Агастья Муни прабху:
«В особо трудные времена, когда со всех сторон наваливались проблемы, кажущиеся неразрешимыми, после Гурупуджи мы пели дополнительно молитвы Господу Нарисимхе, а после мангала-арати перед открытым алтарем Ачьюта Прия прабху всегда произносил простую, короткую молитву: “Дорогие Светлости Шри Шри Гаура-Нитай! Пожалуйста, примите наши смиренные поклоны. Если Вы пожелаете, позвольте, пожалуйста, построить в городе Киеве храм для удовлетворения Ваших Светлостей”.
Она мне очень запомнилась. Мы читали ее несколько лет. Потом, когда тучи разошлись, мы вернулись к обычному стандарту».
Говорит Ачьюта Прия прабху:
«Тогда было постоянное предание. Вы думаете это уже позади? Каждое время диктует свои трудности. Трудности есть всегда. Всегда. Если вы хотите развиваться, что-то делать, вам придется преодолевать влияние материальной энергии. И это дешево не дается. Если вы хотите что-то сделать, вы должны положить на это свою жизнь. Ни больше, ни меньше. Тогда вы что-то сделаете».
Хотите принять участие в строительстве храма «Новая Навадвипа»?
Фото обложки: преданные расчищают снег на 3 этаже блока «Б» перед установкой каркасов монолитного пояса по верху стены. Выпал сильный снег и если бы он подтаивал, то вся кирпичная кладка пропиталась бы водой и могла испортиться. Преданные вышли, чтобы сбросить весь снег вниз, на землю за пределами стен храма, предположительно 2003 г.
Продолжение следует…
